Осенние мотивы были наиболее любимые Левитаном. Осенняя пора с ее несколько грустным настроением, такой меланхолией, лигичным настроением, она, видимо, была наиболее близка душе художника. Золотые краски осени, многоцветие осенней природы вдохновляли художника на упорную и очень плодотворную работу. Надо сказать, что на тему осени им было создано очень много картин. Не только больших картин, небольших, но и этюдов, а также замечательных акварелей и пастелей. Если даже перечислять по названиям его осенние пейзажи, то мы сразу войдем в ауру осеннего творчества художника. Мы знаем, что его известность началась с такой картины «Осенний день. Сокольники», которую приобрел Павел Михайлович Третьяков.
Левитан довольно быстро определился как пейзажист, и это случилось в училище живописи ваяния и зодчества, где он учился. И учился он в основном у Саврасова, поэтому пейзажная линия сразу для него стала основной да и не могла не стать, поэтому это художник был, очень тонко чувствующий природу, очень любящий природу и понимающий ее сокровенные тайны и ее законы.
Иногда Левитан работал над своими картинами подолгу и бывал неудовлетворен, потому что ему казалось, что он не умеет передать того, что он чувствует, находясь среди леса или среди полей. Он настраивался на природу, он умел проникать в ее волнующую какую-то жизнь. И поэтому такое настроение, а Левитан считается художником пейзажного настроения. Именно с его именем вошло в русскую живопись понятие пейзажа настроения. Это очень трудно сделать, передать настроение человека на холсте, красками.
В своих картинах Левитан передавал свое состояние которое он испытывал на природе. И вот поэтому осенние настроения так были дороги художнику.
У Левитана него были картины, связанные с разными настроениями осени. «Осеннее утро», «Туман», «Опавшие листья», «Ранняя осень», «Поздняя осень» – то есть самыми разными настроениями. И вот «Золотая осень» в ряду этих картин и этих небольших этюдов и замечательных акварелей занимает совершенно особое место не только потому, что это самая большая картина среди осенних пейзажей, но и по своей значительности, по тому образу осени, который создал здесь Левитан. Написана она в имении Турчаниновых Горка в Тверской губернии, где Левитан проводил лето и сентябрь 1895-го года
Левитан вообще очень любил среднюю полосу России. И подмосковные пейзажи, Подмосковье было излюбленным местом для его работы. Он в разных усадьбах работал. В 80-е годы он работал под Звенигородом на реке Истра под Новым Иерусалимом, он очень много работал в Тверской губернии, по Нижегородскому шоссе в нескольких местах он работал. И вот сюда он действительно приехал в эту усадьбу к гостеприимным Турчаниновым, где специально для него была построена на берегу озера мастерская.
Картина «Золотая осень» экспонировалась в 1896-м году на 24-й выставке товарищества передвижников среди десяти других произведений Левитана. Выставка была сначала в Петербурге, и к концу ее экспонирования Павел Михайлович купил работу Левитана «Март», а затем выставка переехала в Москву, и в мае Павел Михайлович приобрел за 700 рублей картину «Золотая осень». Но она не сразу поступила в Третьяковскую галерею. Картина «Золотая осень» в 1896-м году переехала в Нижний Новгород на всероссийскую выставку 1896-го года и экспонировалась среди 18-ти произведений Левитана. Затем картина поехала в Харьков. И вот здесь с ней произошло несчастье. Со стены сорвался тяжелый медный козырек калорифера и повредил холст. Реставратор Дмитрий Николаевич Арцибашев, вероятно, мастерски заделал прорыв, так что повреждение было совершенно не заметно. Во всяком случае, прорыв нигде в документах на картину не зафиксирован. В 1896-м году коллекция была уже передана Третьяковым городу Москве, и он, оставаясь ее попечителем, вновь приобретенные картины передавал в дар галерее; в каталоге живописи так и сказано: дар Павла Михайловича Третьякова, приобретено у автора в 1896-м году.
. Любопытно, что картина « Золотая осень» экспонировалась и была создана в том же месте, где и знаменитый «Март» Левитана – вот эта очень известная картина, вы ее знаете. «Весна. Большая вода». Вот с этими же картинами она экспонировалась на этой выставке.
Левитан был учеником Саврасова, учился он в его пейзажной мастерской в училище живописи, ваяние и зодчества и был любимым его учеником. Но он внес совершенно новое звучание в русский пейзаж, свое особое представление, связанное с таким тонким проникновением в жизнь русской природы и умением наделить эту природу своим особым настроением, иногда грустным, иногда радостным, как в картине «Золотая осень», иногда печальным, иногда жизнеутверждающим, а порой трагическим. И вот это мы и можем назвать, заслуга Левитана И удивительно, что такое спокойствие при этом у такого человека, который большую часть жизни нищенствовал и вынужден был по ночам выезжать из Москвы, потому что, как еврей, он должен был жить за чертой оседлости. Вот так. И поэтому он даже скрывался. И когда учился в училище живописи, ваяния и зодчества, он тоже ночевал на чердаках, потому что его, как еврея, могли просто выслать из Москвы. Удивительно, что при этом никакой злобы, а наоборот столько любви. Я думаю, что вот об этом парадоксе мы поговорим. И вот я, кстати, листаю этот альбом Левитана и здесь могу процитировать Александра Ростиславова: «Как бы в насмешку над национализмом именно еврейскому юноше открылась тайна самой сокровенной русской красоты». Левитан никогда не рисовал впрямую то, что видит, а собирал пейзаж из каких-то разных своих впечатлений.
Картина «Золотая осень» среди других его картин занимает очень важное место. Левитан здесь изображает самый простой мотив – это среднерусская природа с русской речкой, уходящей от зрителя в глубину пространства, с лугами, с небольшим березовым леском, темнеющими далями, озимыми полями. То есть самый обычный среднерусский пейзаж, то пейзаж, утопающий в золотых красках осени. И вот при всей простоте и, казалось бы, обыденности мотива Левитан наделяет эту картину каким-то особым торжественным патетическим настроением. Он словно приглашает нас охватить эту землю, эту роскошную природу, купающуюся в красках золота. Любоваться этой землей и прославлять ее. Один из очень известных исследователей творчества Левитана Федор Давыдов написал в своей книге о Левитане, что картина звучит, как поэма, как высший ранг поэтического, как гимн, гимн действительно русской природе, красоте русской природы, потому что здесь этот вид, эта многокрасочность, эта яркость, праздничность красок, она дает нам возможность прославлять русскую природу.
Левитан – мальчик из еврейской семьи, то, что он, по сути, отказался от своего происхождения, отдав всего себя и положив себя на алтарь русской культуры. И я так понимаю, что там было огромное количество комплексов, которые ему было необходимо преодолеть, чтобы себя каким-то образом заявить в этой жизни. И здоровье, действительно шаткое. И при этом внешность какая-то библейская. Насколько я знаю, его даже в качестве модели кто-то использовал. Паленов его использовал в качестве модели. Образа Христа. Чистота нравственная. Левитан родился в еврейской семье, в интеллигентной еврейской семье, дед его был раввином, отец также закончил раввинское училище. Но по пути религиозного служения не пошел. Родился Левитан в местечке Кибарты, сейчас это поселок Кибартай в Литве. В 70-х годах семья переехала в Москву. И вот здесь, когда Левитану было 13 лет, он поступил в училище живописи, ваяния и зодчества, где уже один год учился его старший брат Адольф. Но судьба Левитана сложилась так, что когда ему исполнилось 15 лет, умерла его мать, а через два года от брюшного тифа умер отец. И вскоре семья распалась, Левитан оказался не только без куска хлеба, но и без крыши над головой. И ему приходилось ночевать у родственников, у знакомых, и иногда скрываться и в классах училища живописи.
Скрываться от инспекторов, которые конечно не разрешали оставаться ночевать на ночлег в этих классах. Но вот так протекала жизнь Левитана. Ранние годы конечно наложили отпечаток какой-то меланхолии, грусти, в последствии депрессии, на его личность. Но это совершенно не способствовало тому, чтобы Левитан сник. Он наоборот очень упорно работал, он очень много работал, он был, как сейчас говорят, трудоголиком. Он постоянно штудировал натуру, пополняя свои знания. Он постоянно был на природе. А природу он любил до поклонения ей, до такой влюбленности. Вот, есть такие воспоминания Константина Коровина. В юных годах Левитана Константин Коровин работал вместе с Левитаном в училище живописи в мастерской Саврасова. Мне хотелось бы привести эти воспоминания. Он пишет: «Под Москвой в Сокольниках шла дорога: колеи в снег заворачивали в лес. Потухала зимняя заря, и солнце розовым цветом клало яркие пятна на стволы больших сосен, бросая глубоко в лес осенние тени. Смотри, – сказал Левитан. Мы остановились. Потемнели снега, и последние лучи солнца в темном лесу были таинственные. Была печаль в вечернем свете». И Коровин увидел, как Левитан, потрясенный этой красотой, плакал. То есть природу он любил до обожания. Он умел видеть природу и находить в ней самые сокровенные моменты и переносить это на холст.
Известно, что он ездил в то же время на Запад, в Западную Европу, и он ездил к совсем другим пейзажам – крымским пейзажам, может быть более привлекательным, гористым, более романтическим. Тогда почему он остановился именно на этом, абсолютно неказистом среднерусском пейзаже с этими маленькими березками, которые вот-вот сгниют, с этой речушкой, которую можно перейти вброд, пожухлой этой травой. Почему?
Это не маленькие березки, это березы, утопающие в золоте, в золотой листве. Вы посмотрите, как он передает эту листву, эту струящуюся, вибрирующую золотом листву, как он передает эту пожухшую траву, с какой любовью.
В училище он знакомится с братом Чехова, который также учился в училище живописи, ваяния и зодчества. Они даже вместе картину написали одну.
Брат Николай Чехов написал фигурку в его ранней картине «Осенний день. Сокольники». А потом познакомился и с Чеховым. Вот тот же Константин Коровин вспоминал, как Антон Павлович Чехов сопровождал Левитана и Коровина в их прогулках в Останкино, когда они ездили туда на этюды. Чехов был еще студентом Московского университета, а Левитан учился в училище. С Чеховым Левитан был дружен всю жизнь. Их связывало не только горячая дружба…
В основном это была большая любовь, взаимопонимание и очень теплые, душевные и очень сильные внутренние отношения. Потому что они прекрасно понимали друг друга. И например, однажды, когда Чехов рассматривал этюды Левитана, он написал ему в письме: «На твоих картинах даже появилась улыбка». Им достаточно было такого общения, они понимали, о чем идет речь.
Левитан пытался покончить с собой! Тяжелое детство, нищета, бесприютность наложили серьезный отпечаток на психику Левитана, и он впадал в меланхолию, в депрессию, как сейчас говорят. И вот в моменты тяжелейшей депрессии, а депрессия тоже была порождена рано развившейся болезнью сердца, он пытался стреляться. Это было на реке Истре, недалеко от усадьбы Киселева-Бабкина, где Левитан жил в деревне Максимовка. А семейство Чеховых жило вот в этой усадьбе Киселевых,и Чехов, надо сказать, очень благотворно действовал на Левитана именно в моменты этого тяжелого мрачного.настроения. Такая ранимая душа творческая. Отчасти, потому что Чехов действительно брал из жизни свои, Левитана, окружающих его людей многие сюжеты, создавал образы.
У Чехова даже в воспоминаниях сохранилось, как он ездил ночью. Этот сюжет: какой-то треугольник, какие-то барышни, Левитан, который не может разобраться в предпочтениях. Он бы скорее предпочел просто писать пейзажи, а не разбираться в этих любовных коллизиях. И вот Чехов ночью едет. Он узнал о том, что случилось несчастье, что Левитан стрелялся. Это была такая еще и дачная жизнь, которую тоже описывал в своих произведениях Чехов – трагедия и, может быть, смех сквозь слезы. Отчасти Левитан воплотился в Чеховской Чайке в образе Константина Треплева!
Надо сказать что в «Чайке» только отчасти мы можем сказать, что Чехов за прототип взял художника. И место действия тоже. Все это происходит на озере. Это тоже из этой жизни Левитана. Но интереснее, если говорить об отношениях Чехова и Левитана, по каким-то параллелям творчества вести о них разговор. Потому что, так же как и Левитан, так и Чехов, были первопроходцами каждый в своей области. Левитан – в живописи, а Чехов – в литературе. Чехов был мастер короткого рассказа, рассказа, который требует такого интимного камерного погружения, медленного внимательного прочтения. И только тогда красота этого слога, вот эта творческая работа мастера становится открыта для читателя. И также в творчестве Левитана, в его пейзажах. Ведь пейзаж Левитана просто так не дастся зрителю, если он посмотрит на него и не будет в него вживаться, не будет пытаться понять, как построена эта картина, почему она звучит так или иначе, почему в ней преобладает то или иное настроение.
Левитан – это не тот художник, который сражу в себя влюбляет, скажем так.
Только при внимательном рассмотрении этой живописи, при погружении, при вживании в нее открывается красота этого пейзажа, и этот пейзаж Левитана становится близок и дорог сердцу зрителя.
И все-таки, почему он обратился именно вот к такому пейзажу, но, на первый взгляд, может быть самому простому как на картине «Золотая осень»? Почему он не остановил своей взгляд, как Брюллов, предположим, на каких-то красотах, или, как Айвазовский – на красотах морских, на красотах горных, где, казалось бы, больше есть возможности размахнуться художнику и себя проявить. А вот такая самая простая речушка, невысокие деревья. Он же в этом кругу существовал пейзажей.
Вот в этом как раз вся суть Левитана, его творчество, его видение природы. Он никогда не выбирал каких-то красивых мотивов, он выбирал самые простые мотивы о простоте. Через эту простоту он умел передать эту таинственную жизнь природы. И надо сказать, мне сейчас как раз хочется прочесть некролог, который Левитан написал на смерть Саврасова, своего учителя. И может быть, в этих словах я и отвечу на ваш вопрос. Некролог назывался «По поводу смерти Саврасова». Левитан назвал его одним из самых глубоких русских живописцев, и говорил, что именно с него появилась лирика в живописи пейзажей, безграничная любовь к своей земле: «Саврасов создал русский пейзаж, стараясь отыскать в самом простом и обыкновенном те интимные глубоко трогательные, часто печальные черты, которые так сильно чувствуются в нашем родном пейзаже и так неотразимо действуют на душу. И в самом деле, – пишет Левитан, – посмотрите на лучшую из его картин – «Грачи прилетели»: какая простота, но за этой простотой вы чувствуете мягкую хорошую душу художника, которому все дорого и близко его сердцу». И Левитану все эти мотивы были близки и дороги сердцу в «Золотой осени».